С.И. Сидорова
АГПА, Армавир
Науч. рук.- кандидат филологических наук, доцент
Г.А. Козлова
Россия всегда будет славна и врагам страшна и непреоборима, имущая веру и благочестие в щит и во броню правды; сих ради и врата адовы не одолеют ее.
Святой Преподобный Серафим Саровский.
«Воистину всякий перед всеми за всех и за всё виноват», - так писал Ф. М. Достоевский. Слова эти невероятной глубины понимания «соборности», связанности людей не только одного поколения или страны, а людей всех народов и всех веков.
В нашей статье мы рассмотрим проблемы литературы 17 века в контексте православных взглядов М. М. Дунаева. Михаил Михайлович Дунаев – богослов и литературовед в своей книге « Вера в горниле сомнений» обращается к различным этапам развития русской литературы и показывает теснейшую и последовательную связь между ними.
Он говорит о русском мировоззрении и литературе следующее: «Важнейшее качество нашей отечественной словесности – её православное миропонимание…», «православие – основа русского миропонимания и русского способа бытия в мире». Он сразу же определяет главную задачу нашей литературы : « Отечественная литература была (воспользуемся гоголевским образом) «незримой ступенью» ко Христу, она преимущественно отразила то испытание веры, которое совершалось в жизни народа и отдельного человека, которое, собственно, и есть главное испытание, коему подвержены мы в земной жизни».
Исследователь выделяет «два типа культуры – сотериологический» - путь спасения, нестяжательства, путь развития русской литературы, тех самых «ступеней» ко Христу» и путь эвдемонический – это путь земного материального счастья, присущий западной мысли. И отсюда вытекает главная тема всей русской литературы: « противоборство двух раздирающих душу и сердце наши стремлений к сокровищам небесным и сокровищам земным». Древнерусская литература решала этот спор однозначно и прямо. Основа её твёрдо и крепко опиралась на православную веру, что отражено в «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона. Творчество было не мыслимо без молитвы, без благословения Божия.
Но « в семнадцатом веке началось расслоение искусства, его секуляризация», по мнению М.Дунаева. Меняется сама цель литературы : «… изукрасить землю и превратить её облик в символ райского сада, устроить своего рода рай на земле». «Главное : происходил разрыв между молитвенным подвигом и творчеством»,- отмечает исследователь. Итогом разрыва становится «нарушение предустановленной иерархии ценностей – совлечение человека с высоты преображённого состояния, уравнение его с прочим тварным миром». Это коренное изменение берёт свою основу в западном влиянии. Далее исследователь на примере конкретных произведений отмечает изменения в духовно-нравственной основе русской литературы. Это и создание новой действительности, желание её видеть «сказочной, райской» ( «Сказание о роскошном житии и веселии»). Появляется и новый главный персонаж, теперь он может быть даже бражником. И даже бражнику доступен вход в рай ( «Слово о бражнике, како вниде в рай»).
Огромное влияние на русского читателя оказала переводная литература, например, «Декамерон» Бокаччо. В этом произведении многие западные исследователи усматривали ту самую «свободу» человека, отмечает Михаил Дунаев.
В литературе, начиная с эпохи Возрождения, отрицательным персонажем может быть священник , монах. И подтверждением тому являются « Калязинская челобитная» и «Повесть о Карпе Сутулове и премудрой жене его». Такое отношение к священнослужителям было не допустимо в литературе древнерусской. Священник – это проводник между миром земным и миром Божьим и даже панибратство с лицом духовным считается грехом.
Исследователь отмечает два произведения, сохранившие старую основу и , «чей пафос связан с отверждением сокровищ на земле, стремление к обладанию которыми раскрывается как прямое бесовское наваждение, - это «Повесть о Горе-Злосчастии» и «Повесть о Савве Грудцыне».
Православная традиция жанра бытий находит своё отражение в «Повести об Ульянии Осоргиной», которая послужила основой для «Жития Иулании Лазаревской». Но исследователь отмечает произведение, которое могло появится только 17 веке, благодаря влиянию Запада и секуляризации сознания, – «первое русское мемуарно-автобиографическое произведение» - «Житие протопопа Аввакума». Дунаев задаёт ироничный вопрос : «Можем ли мы представить себе любого русского подвижника, пишущего житие во славу свою?». Безусловно, нет.
Дунаев видит истоки в «поврежденности православного сознания и мирочувствия у русского человека 17 столетия» - проникновение « в русскую жизнь ренессансных идей», функции которых «взяло на себя в восточнославянских землях барокко». Этот стиль был внедрён такими писателями как Симеон Полоцкий, Сильвестр Медведев, Карион Истомин.
Исследователь подводит итог веку семнадцатому в литературе России : « все особенности русской жизни, все происходившие в ней в 17 веке процессы , отображённые литературой, подготовили и создали в сфере культуры благоприятные условия для коренного переустройства, какое вознамерился совершить и совершил царь Пётр в общественном и политическом бытии».
Таким образом, можно сделать следующий вывод: 17 век в русской литературе является рубежом традиционных для русского сознания старых православных традиций , на коих стоит Древнерусская литература, и новых , зачастую заимствованных с Запада, эвдемонических. Появляется иное изображение действительности, другие герои, уже ориентированные на земные ценности. М. Дунаев считает, что идеи не являются в литературе из ниоткуда, а развиваются постепенно. Так, идеи ренессанса влияют на Православные традиции в литературе и начинают разрушать их изнутри, это разрушение, начавшись в 17 веке продолжится в последующих веках. Но , всегда были и остаются писатели, которые свято сохраняют православные традиции Святых Отцов. На них и держится русская литература.
Литература.