ГЕРОЙ «ПОТЕРЯННОГО ПОКОЛЕНИЯ» И ХРИСТИАНСКИЕ ЦЕННОСТИ (В.КОЖИНОВ О КАТОЛИКО - ПРОТЕСТАНТСКОМ МЕНТАЛИТЕТЕ).

Диброва Н.Е.,

   студент 4 курса филологического факультета АГПА.

Науч. рук. – доц. Г.А.Козлова

Согласно христианскому учению, каждый человек приходит в мир и в свой час покидает его по воле Создателя.  Путь человека — это испытание его души. В своей земной жизни христианин  сам должен распознавать, что есть добро, а что — зло. Бог оставил человеку свободу  воли , право самостоятельно выбрать — на чьей он стороне.  Герои «потерянного поколения» лишились этой возможности, что отрицательно сказалось и на их судьбе, и на жизни их близких.
Литература «потерянного поколения» стала  естественной реакцией на Первую Мировую войну и  сложилась  в европейских и американской литературах в течение десятилетия после  ее окончания .

 Зафиксировал это явление 1929 год, когда были изданы три романа: «Смерть героя» англичанина Олдингтона, «На Западном фронте без перемен» немца Ремарка и «Прощай, оружие!» американца Хемингуэя. «Все вы - потерянное поколение» - эту фразу бросила Гертруда Стайн  и  термин с ее легкой руки прочно вошел в литературу. Сказанные  ею слова оказались точным определением общего ощущения утраты и тоски, которые принесли с собой авторы названных книг, прошедшие через войну.

Э.М.Ремарк, Э.Хемингуэй,  Р.Олдингтон выразили общее мироощущение людей, отрицавших войну, милитаризм, нацизм. Но, отрицая эти главные беды своего времени, авторы показывали полное непонимание социально-исторической природы явлений. Отвергая христианство как духовно- нравственную основу ненавистного им общества они утратили в жизни собственные ориентиры.

Их герои, как правило, люди, которым со школьной скамьи пришлось идти воевать на фронты  войны. По молодости они свято верили в пропаганду  и в то, что им говорилось с трибун, со страниц газет, что им втолковывали родители. Но потом все эти высокопарные слова потеряли всякий смысл, а мечты и стремления разбились вдребезги, едва только мальчики попали в грязные окопы и тесные блиндажи. Они изменились под орудийными залпами и криками раненых. От вида обезображенных трупов и других военных ужасов. Они сходили с ума, кончали жизнь самоубийством  («Я молод — мне двадцать лет, но все, чтоя виделв жизни,это отчаяние, смерть, страх и сплетение нелепейшего бездумного прозябания с безмерными муками. Я вижу, что кто-то натравливает один народ на другой, и люди убивают друг друга, в безумном ослеплении покоряясь чужой воле, не ведая, что творят, не зная за собой вины…» [2],- говорит герой романа «На Западном фронте без перемен» Э.Ремарка). 

После ужасов и смертей войны начались унылые послевоенные будни. Это время опустошения человеческих душ.

Война и тяжелые послевоенные годы разрушили не только сельское хозяйство, промышленность, но и нравственные представления людей. Понятия «хорошо» и «плохо» перемешались, нравственные принципы обесценились.

Особенно тяжело было бывшим солдатам, которые честно воевали, ежедневно рискуя своей жизнью. Теперь они шли по жизни с опустошенной душой и очерствевшим сердцем. Единственные ценности, которым они остались верны, были солдатская солидарность и мужская дружба ("Кому нужен этот героизм - трезво смотреть в лицо печальным теням прошлого?"[3]

Почти отчаявшиеся герои Ремарка верят, что возможно  любовь и дружба сильнее смерти, а надежда существует всегда. Через  грязь и уродство жизни они пытались разглядеть робкие ростки веры в  крепость дружбы или преданность настоящей любви («Ах, любовь - факел, летящий в бездну, и только в это мгновение озаряющий всю глубину её!») [2].

Но зачастую, из-за утраты христианских ценностей, они путали любовь и страсть, а за дружбу принимали простые знакомства.

Среди них были выходцы из различных слоев, люди с разными судьбами, но все они оказались яркими представителями потерянного поколения.

Такие люди и становились героями романов Ремарка. Писатель никуда не зовет, ничему не учит. Он рассказывает читателю о своих сверстниках, об их мыслях и переживаниях, о солдатском быте, о женщинах и водке.

Хемингуэй также не далек от Ремарка. Центральные персонажи его произведений («По ком звонит колокол», «Прощай оружие» и проч.) очень похожи и  даже получили собирательное имя «хемингуэевский герой».

Обманутые, в кой-то степени наивные, не верящие ничему  и никому- такими предстают они перед нами. Их человеческое счастье зыбко (лейтенант Фредерик Генри и медицинская сестра англичанка Кэтрин Баркли), но ненависть к войне прочна и незыблема. Им кажется, что это только с ними случается все «самое ужасное» («Прощай оружие»). Они в этом мире одни, а мир против них  («Вот чем все кончается. Смертью. Не знаешь даже, к чему все это. Не успеваешь узнать. Тебя просто швыряют в жизнь и говорят тебе правила, и в первый же раз, когда тебя застанут врасплох, тебя убьют…»)  [2].

Получилось наоборот: люди стали  «жить взаймы»:

«– А бога нет?– Нет, друг. Конечно, нет. Если б он был, разве он допустил бы то, что я видел своими глазами?» [3]. Они не знают больше, что такое душа, они верующие только ночью.

Страшные слова.

Не секрет, что Западная цивилизация давно уже отказалась от «христианских ценностей», индивидуализировалась, гуманизировалась.

«М. Дунаев, разрабатывавший право­славную традицию в русском литературоведении, называл гуманизм «новой верой Европы», в результате которой «человек лишается понимания в себе образа и подобия Божия <…> постоянно воспроизводит в своей жизни первородное искушение и поддаётся ему <…> Поскольку в гуманистической системе человек есть мера всех вещей, то понятие греха для него сущест­вовать не может <…> человек вытесняет Бога <…>, и никаких законов, кроме самовластно самим же установленных, он не признаёт <…>. Человек ставит себя в центр мира, но и обрекает себя на безнадёжное одиночество и ги­бель». Первым гуманистом М. Дунаев считает дьявола, «соблаз­нившего наших прародителей» [1,с.10].

Вадим Кожинов в свое время дал точное определение русской и западной культурам: « Русская культура –хороводная и с самого начала стремится к синтезу, объе­динению, в отличие от западной, карнавальной, где каждый «индивид» сам по себе, отделён от других, прячет своё лицо за маской, игрой. Русская хороводная культура нашла опору в правосла­вии и его традициях соборности. Античный политеизм, соединившись с космополитическими философиями эллинизма (стоики и др.), находит в чувственной экстатической стороне католицизма наиболее близкое себе по духу воплощение»  [1,с.23].

Проще обвинить в своих бедах весь Мир, оправдав при этом себя («Всяческие беды и несчастья на этом свете очень часто исходят от людей маленького роста, у них гораздо более энергичный и неуживчивый характер, чем у людей высоких», «Война сделала нас никчемными людьми…») [2].

Герои «потерянного поколения» шли на войну не ради защиты Родины, а ради поклонения очередной идее.

Приложение:

1. Кожинов В. Размышления о русской литературе / В. Кожинов. – М.: Современник, 1981.

2.Э.М.Ремарк «На Западном фронте без перемен» [Электронныйресурс] http://www.lib.ru/INPROZ/REMARK/front.txt

3.Э.Хемингуэй «По ком звонит колокол» [Электронный ресурс] http://royallib.ru/book/heminguey_ernest/po_kom_zvonit_kolokol.html

4.Э.Хемигуэй «Прощай оружие» [Электронный ресурс] http://lib.aldebaran.ru/author/heminguyei_yernest/heminguyei_yernest_proshai_oruzhie/